"4-ая власть" - миф или реальность ? Сущность интерпретации СМИ как "4-й власти". Социально-экономические и политические особенности функционирования СМИ. Хозяева СМИ подлинные и мнимые. Роль СМИ в психологической войне. Познавательные образы "Сеть", "Ниши".

Власть - это проявление могущества какого-то субъекта (человека или организации), доминирование в отношениях с другими социальными субъектами, способность проводить свою волю, воздействуя на "контрагентов" в своих интересахтеми или иными способами. Властные воздействия различны: господство, командование, руководство, регулирование, контроль, влияние и проч. Различают и типы власти - политическое регулирование, экономическое стимулирование, идеологическое воздействие. При этом властные решения государственных институтов (законодательных, исполнительных, судебных) обязательны и подкрепляются возможностью принуждения. Власть негосударственных институтов, во-первых, имеет ограниченную сферу действия (внутрипартийная, внутриорганизационная - власть лидера, власть дирижера) и, во-вторых, "слабее" - требует подкрепления убеждением, не распространяется на покинувшего партию и т.д. Неинституциональная власть - власть денег, власть авторитета, власть общественного мнения (вообще духовная власть). Следовательно, надо отметить, прежде всего, что властей много больше, чем четыре; а затем - есть множество вариантов властного воздействия.
СМИ как "власть" также располагают "властными полномочиями" разного характера и силы, поэтому представления о СМИ как "четвертой власти" без детализирующих характеристик страдают неточностью.
Государственные СМИ, транслируя обязательные для исполнения документы (законы, постановления, судебные решения), выступают как официальные издания, как органы (от греч. огдапоп "инструмент") соответствующих институтов государства и в этом смысле оказываются инструментом власти (без кавычек), как бы "продолжением" трех первых. Однако надо учитывать, что эти документы - не собственно журналистские произведения. То же можно сказать и о "властных полномочиях" официальных органов партий, союзов, ассоциаций и др. институтов гражданского общества при трансляции ими своих документов.
Реализуя свои непосредственно-организаторские функции, все СМИ оказываются как бы инструментом дополнительного (по отношению к специальным органам) контроля. Закон о СМИ не содержит обязывающего требования рассматривать эти материалы СМИ и принимать по ним решения, хотя по одному Указу Президента выступления СМИ по органам федеральной и местной власти должны рассматриваться обязательно и о решениях требуется сообщать в Контрольное управление Президента. И в этом своем качестве (хотя речь идет только о контроле деятельности госструктур) СМИ также оказываются помощником государственной власти. Однако чтобы более полно и последовательно использовать потенциал СМИ в реализации ими социально-контрольных задач в связи с выполнением непосредственно-организаторских функций, требуется соответствующее положение в государственной политике в сфере СМИ и дополнительные законодательные решения. Тогда будет полно реализовано закрепленное Конституцией право граждан на участие в делах государства как норма непосредственной демократии.
Во всех других случаях следует говорить о властных воздействиях СМИ как о деятельности именно "четвертой власти". При этом кавычки обозначают вовсе не ироническое употребление термина, а лишь указывают на то, что термин "четвертая власть" - многозначная метафора.
Конечно, СМИ юридически ни в коем случае не являются "дополнительной" властью к трем провозглашенным Конституцией. Могущество "четвертой власти" - не в принятии обязательных решений политического или экономического характера. Ее сила - в духовно-идеологическом воздействии, в формировании массового сознания и направленности воли, что проявляется прежде всего через состояние общественного мнения во всем его идейном наполнении, во всех его "знаньевых" (d, v) и "деятельностных" (п, р) компонентах.
Зависящие от сформированности общественного мнения (содержание, активность) "властные полномочия" СМИ как "четвертой власти" не следует преуменьшать. Если выступления СМИ доказательны, убедительны, конструктивны, а к тому же и подкреплены доверием аудитории к этому каналу и/или авторитетом учредившего его института, активно сформированное общественное мнение становится важной силой в общественной жизни. К нему не могут не прислушиваться облеченные властью государственные и общественные институты, рассматривая и принимая решения с учетом требований общественного мнения. Это вовсе не означает, что принимаются все рекомендации "от имени" общественного мнения: ведь оно не едино и его суждения вовсе не обязательно верны. Поэтому "учесть" - не обязательно принять, но обязательно серьезно отнестись и высказать полное или частичное согласие или несогласие, притом с обязательной ссылкой на "источник" данных о мнениях и необходимой аргументацией принятого решения. Ведь игнорирование общественного мнения ведет к снижению авторитета пренебрегающего мнением института, возрастанию критицизма по отношению к властям, что неизбежно сказывается затем на электоральном поведении тех слоев, чье общественное мнение игнорировалось. А это может повести к таким результатам выборов, когда к власти придет оппозиция (особенно, если она общественное мнение знает и учитывает в своей предвыборной деятельности). Таким образом, "четвертая власть" - это реальная, хотя и не институционализированная и "всего лишь" идеологически проявляющаяся, власть, своеобразная в силу особенностей "властных полно
мочий" СМИ. СМИ как "четвертая власть" оказываются могущественной силой и в сфере деятельности негосударственных институтов.
В силу огромных возможностей СМИ как "четвертой власти" каждая социально-политическая сила (партия, движение, фронт, союз) стремится "присутствовать" в системе СМИ непосредственно (создавая свои "официальные" органы или близкие к ним "официозы", а также и косвенно влияя (политически, экономически, идейно) на формально "независимые" СМИ, распространяя информацию для СМИ через свои пресс-службы, службы связи с общественностью и т.д.
Вместе с тем важно видеть и использовать роль СМИ как "четвертой власти" адекватно ее истинной роли в демократическом обществе. Это значит понимать и принимать требования "информационного порядка", видеть возможности "четвертой власти", не преуменьшая, но и не преувеличивая "властные полномочия" СМИ, не считать и не стремиться делать их сверхвластью. Такая опасность идет с двух сторон. Во-первых, от противопоставления непосредственной демократии (а СМИ действуют в этой сфере) демократии представительной (избранным институтам власти), тогда как они взаимодополнительны. Это не значит, что недопустимо критическое отношение к государственным институтам, их официальным лицам, принимаемым решениям и действиям властей. Иное дело - пренебрежительное, уничижительное отношение, что свидетельствует о неуважении к воле избирателей (тем более, что на их поведение на выборах так или иначе повлияла журналистика ранее). Во-вторых, от неадекватных, преувеличенных представлений о роли и значении в жизни общества той группы, интересы которой представляет СМИ, от непонимания (нежелания, неумения - все равно) необходимости соотносить эти интересы с общенациональными и даже общечеловеческими нуждами, от стремления "во что бы то ни стало" добиться своего. Возможность превращения в "сверхвласть" особенно велика у тех СМИ, которые связаны с "большими деньгами" (крупным капиталом, коррумпированными чиновниками, преступным миром).
СМИ, стремящиеся обрести "сверхвласть", превращаются из инструмента информационного обеспечения демократии в орудие олигархии, автократии, меритократии, плутократии или других способов не -, лже-, антидемократического властвования. Mediademokratia становится mediakratia.